Петр I и создание ансамбля Марли в Петергофе

П.В. Петров

Западная часть Нижнего парка ГМЗ «Петергоф» хранит в себе память о французской королевской резиденции в Марли. Раскинувшийся на южном берегу Финского залива Петергоф с его дворцами, парками и фонтанами должен был, по замыслу императора Петра I, стать не просто его личной резиденцией наподобие Версаля или Марли, но по сути дела, одним из великолепных символов торжества России на суше и море в ходе Северной войны. Поэтому при возведении дворцово-парковых построек в Петергофе, помимо заимствования богатого французского опыта, соблюдались и русские традиции архитектуры. Не случайно, что известный отечественный искусствовед Борис Виппер считал дворцово-парковый ансамбль в Петергофе «по существу мировосприятия и по своеобразному эстетическому воздействию … одновременно и европейским и в высокой мере национально-русским».

Начало создания Марлинского ансамбля относится к периоду 1719-1720 гг., когда по распоряжению Петра I архитектор Николо Микетти разработал проекты фонтанов и больших прудов, между которыми планировалось построить парадный павильон. Затем к строительству подключился немецкий архитектор Иоганн Фридрих Браунштейн, приехавший в Россию в качестве помощника известного архитектора Андреаса Шлютера в 1714 году. Строительство ансамбля Марли началось в ноябре 1719 г., когда по указу Петра началось устройство Большого Марлинского (Прямоугольного) пруда. В документах Канцелярии городовых дел сохранились рапорты комиссаров и мастеров, которым было поручено «под горою на морском берегу зделать пруд». В августе 1720 г. царь распорядился сделать фундамент под «палатки маленькие» (т.е. дворец), а позади них, возле «приморского большого пруда» вырыть ещё и «малой пруд». Также царь приказал «подля горы насыпной сделать стенку каменную». Указанный земляной вал, образованный отвалами земли из котлована Большого пруда, затем укреплялся кирпичной подпорной стеной длиной 120 саженей (255 м). В дальнейшем, в малые (секторальные) пруды по распоряжению Петра I были запущены осетры, карпы и другие виды рыб, по аналогии с одноименной французской резиденцией.

16 мая 1721 г. царь Петр в своем указе потребовал возвести «в Питергофе между прудов палаты и подо всеми погребы со сводами, да стену каменную у валу … на готовом фундаменте в линию сделать вольными каменщиками и работными людьми из готовых государевых всяких материалов по чертежам архитектора Бронштейна и те палаты покрыть черепицею». 27 мая был заключен договор о постройке «палат между прудов и стенку вдоль вала на готовом фундаменте». Дворец предполагалось построить «в одно жилье», т.е. одноэтажным, крытым черепицей. Строительство дворца велось довольно быстро и уже 28 июля 1721 г. в рапорте в Канцелярию городовых дел сообщалось о прибытии в Петергоф стекла в 5 ящиках, которое следовало использовать «на дела оконные», а также листового свинца «малым палатам которые меж прудами» и черепицы для покрытия крыши дворца.

Однако, Петр I, осмотревший ход строительства дворца Марли летом 1721 г., решил изменить первоначальный проект и приказал архитектору Браунштейну надстроить ещё один этаж. Это сдвинуло сроки сдачи дворца и 14 октября подрядчик Яков Неупокоев сообщил в Канцелярию городовых дел, что возведение стен дворца и подпорной стены у вала завершено. Однако возникла проблема устойчивости здания, ибо фундамент изначально рассчитывался на нагрузку одного этажа, о чем каменных дел мастер Антуан Кардасье в августе 1722 г. уведомил Канцелярию городовых дел, что «в том потребном своде есть немалая опасность палатной тягости, о чем многократно ему господину Бронштейну словесно говорил». В связи с этим мастер предложил сделать в погребе дворца «перемычные стенки» для лучшей остойчивости здания. Данное пожелание мастера Кардасье было учтено и после освидетельствования сводов погреба архитекторами Доменико Трезини и Николо Микетти в сентябре 1722 г. подпорные стены в подвале дворца Марли были сделаны весной 1723 года.

В целом, дворец Марли (первоначально в документах он наименовался «малые палаты» или «приморские палаты») оказался небольшим по размерам и значительно уступал по масштабам одноименному французскому дворцу. Впрочем, красота дворца заключалась не в пышности и роскоши, а в гармоничных архитектурных пропорциях и в простой, но изысканной отделке. В результате, дворец Марли получился достаточно скромным, схожим по типу с «образцовыми» проектами городских жилых домов, разработанными архитектором Доменико Трезини.

Расположенный рядом с дворцом Марлинский каскад (в ходе строительства он именовался «Большая мраморная гладкая кашкада»), по первоначальному замыслу Петра I, должен был повторить французский аналог в резиденции Марли. Об этом царь прямо указывал в своем указе от 13 марта 1722 года: «…кашкаду большую, что против пруда надлежит сделать во всем препорциею против каскады Марлинской, которая против королевских палат, также и бассейн в нижнем ее конце, фонтаны в оном прямые и с боков такие же, как в Марли». Общим между проектом Марлинского каскада, составленным архитектором Микетти, и французским прототипом (каскад «Ривьера» в Марли) являлась трактовка каскада как длинной водяной лестницы, завершенной верхней каменной стеной с маскаронами и статуями в верхней части и глубоким полуовальным бассейном внизу. Боковые стены, обрамленные с двух сторон лестницами, скульптурой не декорировались. В бассейне внизу, украшенном 6 вододействующими маскаронами, предполагалось разместить 5 водометов менажерного типа различной высоты и толщины.

Однако в первом проекте каскада, подготовленном Микетти, отсутствовали водометы на ступенях. Также в Петергофе по сравнению с Марли-ле-Руа отличалось расположение статуй на каскаде — три статуи по длине аттика вместо двух на его флангах, а также статуи по сторонам каскада вместо группы статуй в бассейне у подножия ступеней. Кроме того, Петр I в июне 1723 г. повелел установить вверху каскада скульптурную группу «Геркулес, поражающий гидру». По мысли царя, из 7 голов этой гидры должна была литься вода, стекавшая вниз по каскаду. Таким образом, император хотел придать оформлению Марлинского каскада особый символизм, что напоминало бы о военном триумфе России в Северной войне (как и в случае со скульптурным оформлением Руинного каскада). С весны и до конца лета 1723 г. все каменные работы на каскаде были завершены, однако к моменту смерти Петра I строительство Марлинского каскада осталось незавершенным и скульптуру Геркулеса не установили. Затем, в начале 1730-х годов архитектор Михаил Земцов возобновил сооружение каскада, при этом существенно изменив первоначальный проект Микетти. В итоге, Марлинский каскад (или «Золотая гора») в Петергофе стал оригинальным творением отечественных архитекторов и мастеров.

Созданный под руководством Петра I ансамбль западной части Нижнего парка лишь отдаленно напоминает несохранившийся французский дворцово-парковый комплекс. Стремясь создать у себя на родине аналог французского Марли, царь Петр творчески переосмыслил понравившиеся ему идеи, отказавшись при этом от прямого копирования увиденной резиденции. Петровский ансамбль Марли существенно отличается от своего французского прототипа по своей композиции, масштабам и формам элементов. Гармония его пропорций выражена в соответствии между размерами маленького дворца и обширной плоскостью окружающих его водоемов. Оригинальная двухосная композиция западной части Нижнего парка в Петергофе, критический отбор для неё иностранных декоративных форм и искусное сочетание их с элементами русских садов — всё это делает Марлинский дворцово-парковый ансамбль вполне оригинальным произведением искусства, отличающим его от французской резиденции.